Читать книгу - "По ту сторону от тебя  - Алекс Джиллиан"

Есть еще один момент в моей работе, который меня напрягает. Не очень люблю работать с женщинами. Не поймите неправильно. Ничего личного. Просто женщина в разводе – это потенциальная хищница и несчастная девочка одновременно. Во мне они видят не только защитника, но и мужчину. И это, порой, их сбивает с пути истинного. У меня наготове несколько вариантов отказа в сексуальных отношениях с моими клиентками, которые поступают регулярно. Последнее случилось сегодня утром. Алиса, узнав, что ее дело в «шляпе» бросилась мне на шею со словами благодарности, а потом полезла в брюки, причем так естественно, словно для нее это было банальным и рутинным делом. Пришлось объяснить, что я не имею права вступать с ней в отношения, ибо если об этом станет известно меня от ее дела отстранят и ей придётся иметь дело с другим, возможно, менее опытным адвокатом. Обычно данная отговорка действует мгновенно, но Алиса не из тех, кто сдается. Она убрала руки от моей ширинки, и многозначительно улыбаясь, пообещала, что найдет меня, когда я перестану быть ее адвокатом. Вот уж осчастливила. Многие, кстати, пытались…. Найти. После. Безуспешно.

В общем, день проходит не очень обременительно. Уже около восьми вечера, когда я собираю бумаги, заглядывает Ника, моя помощница, сообщая, что ко мне поднимается Полина. Я киваю, ощущая внутреннее напряжение. Черт, я устал сегодня, и вечерней сцены с выяснениями отношений не выдержу.

– Привет, уже уходишь? – спрашивает она с порога, оценив ситуацию и меня, в пиджаке и с пальто в руках.

– Пойдем поужинаем где-нибудь? – предлагаю я, привычно целуя ее в щеку. Полина неопределенно пожимает плечами, пристально рассматривая меня. У нее какой-то странный взгляд, отстранённый и задумчивый. И выглядит она иначе сегодня. Никаких брючных костюмов и юбок-карандашей с тщательно отутюженными блузками. Темно-бордовое платье выше колен, отлично подчеркивающее ее стройную фигуру, сапожки на высоком каблучке и ярко-красное распахнутое пальто. Волосы красивого медового оттенка распущенны по плечам, губы накрашены красной помадой.

– Ты точно куда-то собралась, – улыбаюсь я мягко, испытывая странное чувство. Теплое. Она мне дорога, и мне приятно видеть ее такой раскрывшейся, красивой. Я всегда вижу ее именно такой, но наедине. Выходя за пределы нашего мира, Поля все время надевает свою светскую скорлупу, как и я… У нас много общего, ее дочь меня любит. Мы идеальная пара, но я все время думаю о другой.

– Да… – она неуверенно кивает, проходя к моему столу, бросая на него дизайнерскую сумку, которую я дарил на нашу третью годовщину. Я вижу, как сильно она напряжена.

– Что случилось? – встревоженно спрашиваю я, подходя сзади и кладя ладони на хрупкие плечи, с удивлением замечаю, что она дрожит.

– Хочу, чтобы ты правду сказал, Дим, – тихо, почти шепотом произносит Полина. Это настолько непривычно. Она – прокурор. В жизни такая же уверенная и жесткая, как на суде.

– О чем ты, Поль? – я опускаю голову на ее плечо, потираясь колючей щекой о ее нежную кожу. Она пахнет удивительно. И дорого. Духи тоже дарю ей я. Обычно. Все пять лет. Я не помню, как Полина пахла до меня…

– Только не унижай меня ложью и оправданиями, – выдыхает она почти со всхлипом, резко отстраняясь. – Я тебя люблю, ты знаешь. Но я не стану терпеть измены. Никогда. Я тебе говорила.

– Поль…

Она поворачивается, глядя на меня глазами полными слез и боли, у меня сердце обрывается, когда я понимаю, что не смогу ей солгать. Она и правда не заслужила.

– Я знаю, Дим. Я чувствую. У тебя на лице все написано, – произносит она надломленным голосом. – Я так оделась, чтобы ты запомнил не серую мышь, чтобы ты помнил, кого потерял.

– Какая мышь? Ты всегда была красавицей! Полина, мы можем поговорить без эмоций? Как взрослые люди? – спрашиваю я, приближаясь. Она протестующе вытягивает руки.

– Нет. Стой. Я все решила. И я не хочу без эмоций. Я устала без эмоций. Ты их где-то получил. И уже знаешь, как это, когда все по-настоящему.

– Это все твоя богатая фантазия, – пытаюсь отрицать очевидное, в очередной раз поражаясь ее проницательности.

– Брось ты, Дим. У меня никогда не было фантазии. Я – простая женщина, которой осталось не так много лет, чтобы найти нормального мужа и устроить свою жизнь, родить еще детей.

Внутри меня все холодеет, когда я понимаю, к чему идет разговор. Полина никогда не заикалась о детях, о семье. У нее есть дочь, и я считал, что она удовлетворила свой инстинкт к материнству. И я был спокоен, потому что не чувствовал, что время поджимает, что я многое упускаю, оставаясь холостяком.

– Что, испугался? – печально ухмыляется Поля, заметив мою выразительную реакцию. – Расслабься. Я говорю не о тебе. Мы и так много времени потеряли. Ты никогда не хотел серьезных отношений, ты не предлагал мне жить вместе. Тебе нравилось жить так… свободно, удобно. И ты не раз мне изменял, даже не спорь, но я раньше не чувствовала того, что потеряла тебя. Это были просто глупые, случайные романы, когда ты еще был моложе. Я знаю, что сейчас все иначе. Ты влюбился, и поэтому хочу уйти сейчас, чтобы не было больнее. Я не хочу ее видеть, а в том, что она появится, я не сомневаюсь. – голос Полины становится жестким. Она делает пару шагов, чтобы взять свою сумку, закидывая ее на плечо. Застёгивает пальто. Я смотрю на нее, не в силах сказать ни слова.

Она сейчас уйдет. А я просто позволяю ей это сделать. Как любая женщина она ждет слов, оправданий, громких признаний и полного раскаянья с моей стороны, она ждет…. Я вижу. В ее глазах еще горит надежда, что я ее остановлю, что успокою, прижму к себе. Они всегда ждут, даже если не любят. Женщине нужно, чтобы она была твоим центром, твоей единственной…

– Я был с тобой счастлив, Поль, – произношу я. Но я никогда ее не любил. И она видит правду в моих глазах. Мы всегда так хорошо друг друга чувствовали.

Никогда не видел, как умирает надежда. Она закрывает глаза, борясь с чувствами. Побледневшие костяшки пальцев, напряженные скулы. Я только что разбил ей сердце, но она пытается быть гордой.

Когда настанет мой час расплаты, я таким не буду.

– Будь счастлив, Дим. За вещами не приду. У тебя же нет моих вещей. Ни одной. За пять лет. Даже зубную щетку я всегда носила с собой. Наверное, мне нужно было быть умнее. Прощай, – произносит она, почти бегом покидая мой офис. Мою жизнь. Мои мысли. Но не мое сердце, потому что ее там никогда не было.

Я тяжело выдыхаю, опускаясь в кресло. Достаю сигареты из кожаного портфеля. В пачке не хватает пяти сигарет. Это шестая. В моей жизни не так много случаев, когда меня тянет закурить.

Это один из них. Один из тех случаев. Первый раз я выкурил сигарету после похорон матери. Мне было шестнадцать. Она разбилась в автокатастрофе. Полгода мама еще жила, но это была уже не она. Мы боролись за нее. Отец сделал все, что мог. Мы проиграли.

Вторая сигарета – четыре года назад. Когда от онкологии умер мой отец. Мучительная неравная борьба, через которую я прошел вместе с ним.